В начале августа энтузиасты из с. Тинди Цумадинского района организовали туристический поход на одну из высочайших гор Дагестана Аддала-Шухгельмеэр (4152 м).

Мероприятие - своего рода пиар-акция, цель которой показать привлекательность орлиного края (именно так переводится Цумадинский район с аварского). Сотрудники "МД" тоже решили посмотреть красоты, возможно, в будущем одного из туристических центров республики и отправились в трехдневное путешествие с приключениями.

Приключения, к слову, начались еще при выезде из Махачкалы. Пассажирская "ГАЗель", в которой находились журналистов, через каждые десять минут глохла. Водитель со стажем Гаджи недоумевал: мол, он лет 15 сидит за баранкой, а такого казуса с ним не бывало. Но, миновав Буйнакский перевал, машина мало-помалу начала "приходить в себя", и до Цумадинского района мы доехали, что называется, без происшествий. Ну, если не считать слишком настырного гаишника (по заверениям Гаджи, это тоже было в первый раз за его многолетнюю практику). Ах, да! Чуть не забыл и про камнепад, под который мы чуть не попали. Зрелище незабываемое. Камни почти с твой рост срываются с высокой горы и никакие преграды им нипочем. Если бы наша маршрутка проехала чуть вперед, то, как минимум, крупные вмятины были бы гарантированы. Расчистив общими усилиями путь, тронулись дальше.

По дороге журналисты дивились горным пейзажам, время от времени восхищались крутизной поворотов серпантинной дороги. Бывалый водитель только покровительственно хмыкал: "Это разве горы? Это разве красота? Крутой поворот? Это пустяки с тем, что вы увидите". Нам оставалось лишь удивляться сильнее: разве бывает еще впечатлительнее? Оказывается, бывает. Потом, перебираясь по горным тропам, мы с улыбкой вспоминали ухабы и крутые повороты: разве это крутизна?

В Агвали (райцентр Цумадинского района) мы приехали к обеду и после пятничного намаза двинулись в Тинди. По дороге увидели старинную башню, которую предприимчивые тиндинцы оприходовали под жилье и сарай.

В самом селе туристов встречал глава Тинди Магомед Коратов. Последний потчевал гостей вкуснейшим сушеным горным сыром. По словам Магомеда Абдулхабирова (соорганизатор мероприятия, известнейший в Москве врач-хирург, выходец из Цумадинского района), уже есть предложение о реализации этого сыра не только за пределы района, но и Дагестана. Известный бизнесмен-меценат Омари Каллаев, попробовав его, подал идею экспортировать продукт аж в Европу. Честно говоря, задумка привлекательная, а главное, это дополнительный плюс в графу "развитие туризма в районе".

Пообедав, мы отправились осматривать старинную часть Тинди. Узкие улочки горного села, камни с петрографикой на стенах домов, старинные двери с ручной резьбой и с замысловатым узором – всё настолько сильно врезается в голову городского жителя, что подолгу стоишь у каждого камушка и, не жалея кадров, фотографируешь. Хочется всё "унести" с собой.

Та самая старинная башня, по дороге в Тинди.
id:3913

Старый Тинди стоит на высоком крутом отшибе и, когда стоишь на краю села, открывается потрясающая, великолепная панорама. Одна старинная мечеть чего стоит! Помещение ее практически вырублено в гранитной глыбе, за свою многолетнюю историю храм повидал немало: здесь находились и склад, и сарай для сена, мечеть даже пытались покрасить в красный цвет (во время советской власти, разумеется).

Кстати об истории. Директор портала tsumada.ru Гусен Халилулаев отмечает, что селу около семисот (!) лет. Между прочим, территория Тинди в совокупности больше, чем весь Ахвахский район. О происхождении названия села бытуют разные версии. По одной из них, "Тинди" происходит от "ТIил чIвай", "тIил" - с аварского "палка", "чIвай" - "поставить". Приезжие охотники ставили палки на место ночлежки в пещерах вокруг местной горы, как бы занимая их и подвешивая на них свои снаряжения.

Согласно другой народной легенде, в древности горцы научились готовить из ячменя алкогольный напиток под названием "динди" с использованием хмеля, который рос на берегу протекающей рядом речки Кила. "Динди" впоследствии трансформировалось в привычное "Тинди".

Но самой правдоподобной версией является третья. В далекие времена по дну ущелья проходила дорога, соединяющая Дагестан с Грузией. Путники, спускаясь в ущелье, говорили: "Идем на дно". Если перевести на аварский "дно", то получится "тIинда".

Вообще, про Тинди есть множество легенд и преданий. Если вам интересно, то их можно найти на упомянутом выше сайте.

Осмотрев село, туристы собрались к пункту своего назначения – горе, и уже там начались те самые приключения.

За день-два до похода из горных районов шли неутешительные весточки: сильные дожди размыли дороги. Не обошли осадки и Тинди. У местечка под названием Кордон нам пришлось прождать добрый час, пока бульдозер расчищал дорогу от камней.

Когда сообщили, что путь проложен, все расселись по машинам: наконец-то едем в лагерь. Наш кортеж состоял из "ЗИЛа" (в его кузов большинство и запрыгнуло), двух "УАЗиков" и одного ослика, на которого загрузили часть еды. Отмечу, что дорога почем зря называлась так… Конечно, надеяться на гравийное покрытие было бы глупо. Путь в лагерь щедро испещрен рытвинами, ухабами, лужицами, местами его перерезала горная речка. Посреди нее и застрял один "УАЗ". Пока машину безуспешно пытались вызволить из водяного плена, нас нагнал осел. Последний резво прошел речку, надменно посмотрел на авто, тем самым давая понять, что здесь хозяин дороги не сорок лошадиных сил, облаченных в железо, а он – ишак, в котором всего один ослик.

Закат в горах потрясающий!
id:3912

Ну вот машина наконец-то выехала. Пассажиры открыли двери и из салона вытекли литры горной воды.

До лагеря мы добрались то и дело подпрыгивая в кузове и одновременно пытаясь запечатлеть на камеры красивейший закат. Зрелище – незабываемое. Солнце заходит за горы, оттуда к небу поднимаются ослепляющие лучи, которые пронизывают частый сосновый лес и играют на вершинах гор.

По мере подъема в гору приходит неведомое ранее ощущение бесконечности заката. Вот ты уже в высокогорном лагере, а закат, начавшийся для тебя у подножия, всё еще продолжается.

На небе начинают кучковаться тучи. Надо уже разбивать лагерь и ставить палатки. Честно признаюсь, у нас, журналистов, лучше получается писать, чем ставить палатки. Но мы изрядно попотели, и ночное жилище воздвигнуто. Хотя на фоне остальных выглядит как домик из махачкалинских шанхайчиков перед столичными дворцами. Но нам "просто палатка такая плохая досталась"…

Разожгли костер, поужинали. Кто-то остался у огня продолжать банкет на природе, некоторые разбрелись по палаткам. Накрапывал дождь…

Естественно, наша палатка не выдержала и мы втроем (корреспондент "МД", редактор "МД", а также журналист аварской газеты) проснулись промерзшие. К нам просочился дождь, спальные мешки намокли. Выглянули на улицу – а там уже град. Остаться в палатке до утра - значит заработать, по меньшей мере, простуду. Пришлось искать убежище в машинах. Один из "УАЗиков" был забит такими же невезучими, а второй заняли мы. В салоне кое-как переоделись. Ждали утра.

Утром дождь перешел в мелкую морось, которая притихла на полчаса. В течение этого времени все сушились. Через час надо было начать пеший маршрут протяженностью около 15 километров. Те, кто не прихватил с собой дождевик, возились у рулона клеенки: не мокнуть же под ливнем весь путь. На ноги предусмотрительно натягивали черные полиэтиленовые пакеты, обувь потом на всякий случай заклеивали скотчем.

К девяти утра мы, а было нас человек 20, двинулись покорять Аддала-Шухгельмеэр. По более проходимой, но длинной тропинке направился и ослик с едой для нас.

Пробираться через заросли кустов в горах, мягко говоря, непривычно. Тропинка в некоторых местах разветвляется, впору ставить камень: направо пойдешь – в Тинди попадешь, налево – в лагерь, а напрямик побредешь – к заветной горе доберешься.

Чтобы попасть к этой заветной горе, пришлось огибать другие. С одной из вершин нам открылся вид на Богосский хребет. Он является одним из труднодоступных и наименее изученных высоких хребтов Дагестана. Отходит от Главного Кавказского хребта с юго-запада на северо-восток и тянется от горы Мечикала (3116 м) до перевала Хапурда на расстояние 72 км. Богосский горный массив – самый мощный узел современного оледенения Дагестана, разделяющий бассейны Андийского и Аварского Койсу. По мнению тиндинцев, назрела необходимость создания Богосского высокогорного ледового национального парка – территории с естественными природными ландшафтами, с высокогорной фауной и флорой, вечными снегами и ледниками. Организация подобного парка, как они считают, не потребует больших расходов и в короткий срок окупится, так как ледники и ущелья хребта издавна привлекают туристов-горников и альпинистов своей красотой и живописностью.

В районе Богоса много памятников природы, которые подлежат охране. В их составе водопад Ажучи (многоярусный) в окрестностях селения Тинди, сосны, растущие на большом речном камне, грибы-останцы в Хуштада и Тинди (Санух), ледники Богоса, береза с восьмиметровым обхватом, растущая в хуторе Квачах, земляной "крокодил" в с. Кванада и многие другие.

Лучше гор могут быть только горы...
id:3914

Для туристов наиболее интересна центральная часть Богоса и его отрогов, где сосредоточены все вершины-четырехтысячники и основные ледники.

Кстати, в настоящее время на территории Цумадинского района выявлено более 1200, или около 40% всех видов растений Дагестана. Из них около 60 древесных и кустарниковых. Около 30 видов, произрастающие здесь, занесены в Красную книгу РФ и Дагестана (манденовия Комарова, полынь солянковидная, береза Радде, ложнопузырчатка пальчатая, вавиловия прекрасная, касатик Тимофеева, пальчатокорник трехлистный, ятрышник обожженный, траунштейнера шаровидная, ковыль красивейший, вероника богосская и др.).

Довольно разнообразным является и животный мир хребта. Так, среди насекомых очень много видов, которые за пределами хребта нигде больше не встречаются.

Представляют интерес и позвоночные. В Дагестане только здесь можно встретить 6 видов копытных (тур, козел, олень, косуля, серна, кабан), что даже для всей России чуть ли не единственное подобное место в этом отношении. Есть устные сообщения о возможном обитании (или заходах) на территории переднеазиатского леопарда, вида, занесенного в Международную Красную Книгу.

Из птиц наиболее обычны крупные хищники - беркут, бородач, белоголовый сип, черный гриф, которые также занесены в Красную Книгу.

Устроив фотосессию на фоне хребта, мы продолжили наш пеший маршрут. На пути нам встречались любопытные коровы, так и норовившие порыться в вещах, когда мы садились на привал и заворожено следили, как плывут облака под нами.

На самой высокогорной станции в России
id:3915

В городе облака кажутся такими недосягаемыми, а тут - они под тобой. Медленно к тебе поднимаются, окутывают в туман – их можно пощупать. Вкупе с чистым горным воздухом, невообразимой панорамой, шумом мелких речушек, стекающих с вершин, поднимающиеся облака создают ощущение, что ты попал в какую-то утопическую картину, в сказку, что ли.

А вкус горных речек! Это вам не отфильтрованная хлорная вода из-под крана, которая отталкивает своим противным вкусом. Горной водой не напьешься. Ее, вкусную и холодную, хочется пить впрок.

Программой максимум нашего похода в тот день являлось прибытие на самую высокогорную метеостанцию в России. Она находится как раз у самого подножия Аддала-Шухгельмеэр.

Добрались мы туда ближе к вечеру. Нас встретили двое метеорологов. Честно говоря, подобных специалистов я представлял себе иначе. Ну, как минимум белые халаты и всякие колбы да пробирки в руках. Но цумадинские метеорологи выглядят совсем по-другому (о белых халатах тут речь, конечно, вообще не идет).

Оба работают на станции чуть ли не сорок лет. Вы слышали когда-нибудь словосочетание "работа как подвиг"? Так вот, это именно про этих двух замечательных людей. У одного из них, к слову, три сына, и их всех зовут Магомедами. Другой вырезает чудные деревянные ложки. Работа на станции не прекращается круглый год. Еду им привозят на осликах. Летом, конечно, ничего сложного нет. Зато зимой тут по горло уходишь в снег и дорогу прокладываешь буквально по сантиметру.

Кстати, метеорологи отметили, что наша группа самая многочисленная с 1970 года, которая пришла на станцию. Они поистине оказали нам знаменитое горское гостеприимство (за что им большое спасибо).

Надо заметить, что всю дорогу от лагеря до станции временами лил дождь. Впоследствии мы толкались у печки: каждому хотелось побыстрее высушиться и отдохнуть.

Вечером метеостанция превратилась в одну большую ночлежку. Некоторые отправились в палатки, но большинство всё же предпочли спать в спальниках на полу. Места, естественно, не хватало. Кто-то просунул ноги под кровать (на которой посапывали двое-трое), кто-то целиком под нее закатился. Корреспондент "МД" скоротал ночку под письменным столом (немного символично вышло, правда?).

Здесь начинается Андийское Койсу
id:3916

Наутро я проснулся от того, что кто-то всё время, проходя мимо, наступал мне на ноги. Еще обнаружил, что хирург Магомед Абдулхабиров куда-то вышел в моих тапочках. Как и мой сосед по ночлегу, я натянул на босу ногу черные пакеты и щеголял так по метеостанции. К счастью, обувь хоть как-то высохла. Но радость от этого омрачилась известием: на гору у нас подняться не получится. За ночь выпало много снега, с восьми утра еще начался дождь. Неподготовленным (то есть всей нашей группе из 20 человек) в такую погоду подниматься не рекомендовалось. Тут же созрело решение: остаться еще на один день. Однако прогнозы местных метеорологов были не обнадеживающими: даже если осадков не будет, то всё равно меньше чем через трое суток на гору не подняться. А у большинства в группе на следующий день неотложные дела…

После обеда человек двенадцать, в том числе и мы, трое журналистов, решили воротиться в Тинди.

Пока фотографировались со всеми подряд и прощались, обнаружили, что наши спутники уже полчаса как покинули станцию. Нам подробно рассказали, как добраться. Мы, конечно, решили, что поняли, а потом свою уверенность пришлось окупать лишними шестью километрами.

Вначале нужно было добраться до места под названием Цобогадари, потом до Акнады, оттуда - до того самого Кордона, а там до Тинди рукой подать.

От станции до Цобогадари дошли за три часа. Мы ожидали увидеть маленький горный аул, а у реки стояли два домика да три сарая.

Встретившиеся нам селяне объяснили, как добраться до Акнады. По их словам, нам оставался от силы час пути.

…Идем к Акнаде второй час. Встретился еще один домик. Хозяйка заверила нас, что осталось всего ничего – полчаса и дорога очень хорошая.

От этого домика добираемся до Акнады полтора часа. По пути рассуждаем, что тиндинцы, наверное, люди счастливые, и потому пространственные ориентиры у них какие-то свои, тиндинские.

И вот оно - долгожданное село Акнада. Пять дворов, живут тут 20 человек, на всё село только один взрослый мужчина. Всё это рассказала пожилая селянка. Акнадинка выбежала к нам навстречу, буквально за руки потащила к себе домой, напоила чаем. Всё-таки горянки – необычные женщины. Патимат одна воспитала девятерых детей, все они выросли здоровыми членами общества. И это в условиях, близких к экстремальным. Ну чем не подвиг?

Патимат вышла с нами показывать дорогу. Мы с удивлением смотрели, как ловко она двигается по крутой дорожке, в то время как нам приходилось держаться чуть ли не за каждый кустик.

Вот и Акнада позади. Через тридцать минут добрались до Кордона. А в девять вечера ночевали у тиндинского водителя Магомеда. Утром он нас и отвез в Махачкалу.

P. S. Мы, конечно, еще вернемся в Тинди и обязательно водрузим флаг "Молодежки" на самой суровой горе Дагестана.