ДРАМАТУРГИЯ ЧАМАЛИНСКОГО НАРОДА

Абдулхабиров Магомед Абдулхабирович.
id:000010009175

В детстве я любил ночевать в семье Патимат Насибовой - старшей сестры моей матери, ибо она знала бесчисленное множество сказок. Тетя не знала аварского языка, не учила Корана, ни разу не выезжала за свою 110-летнюю жизнь из Гаквари Цумадинского района. Большую часть своей жизни она провела в хуторе Сидатли. Из девяти детей в живых у нее остались всего двое. Она знала лишь чамалинский язык, была необычайна добра и совершенно не умела злиться. Неоткуда было ей черпать устное творчество, кроме как от односельчан. Позже, когда я понял бесценность ее дара и намеревался записывать ее сказания и сказки, то уже память ей стала сильно изменять. До сих пор жалею, что не порадовал и не обогатил мир новой сказочницей, похожей на Лауреата Нобелевской премии мира, шведскую сказочницу Астрид Линдгрен. Я слышал и слушал пение на чамалинском языке. Ныне таких мастеров я не встречаю.

Многие чамалинцы знают историю России, Франции, Германии, Италии, Греции и многих других стран, но я не встречал за всю свою жизнь европейца, россиянина и даже дагестанца который бы знал историю чамалинского народа. Чамалинский язык древний, и вполне достаточный для изъяснения в любви, выражения горя и радости, юмора, восхищения и возмущения. Многие чамалинцы знают тиндинский, багвалинский, аварский, русский, английский, арабский, турецкий, немецкий, французский и другие языки народов мира. Не встречал я аварца, англичанина, араба, который знал бы чамалинского языка. За тысячелетия не издана ни одна книга и даже ни одна брошюра о чамалинцах; не снят ни один документальный фильм о прошлом, настоящем и будущем чамалинского народа. Знаю чамалинцев, живущих в Украине, Москве, Арабских Эмиратах, Турции, Южно-Сухукумске, Сирии и других городах и странах, но в чамалинских аулах, как экзотику (райцентр не в счет), лишь изредка встретишь не чамалинца.

Сотни разрушенных и осиротевших чамалинских хуторов остались после преступной хрущевской политики укрупнения колхозов и построения коммунизма. И сегодня у страны и республики нет ни средств, ни желания для восстановления этих полей, садов, мостов, родников и саклей этих хуторов. Не рентабельно? Это стратегически ошибочный взгляд!

Есть в России дни славянской письменности, но не бывает ни одного Дня малочисленных, бесписьменных народов страны. Миллионы долларов выделялись, выделяются и будут выделяться для пропаганды русского языка и русской культуры за рубежом, но у страны вновь нет ни средств, ни желания по сбережению языков бесписьменных народов своей страны. В нашей стране чамалинцы, как впрочем и багвалинцы, каратинцы и другие бесписьменные народы, не отнесены к государствообразующей нации. Этнический абсурд и оскорбляющая второсортность в своем же Отечестве. Даже для издания чамалинско-русского, тиндинско-русского , каратинско-русского словарей (автор - великая труженица Патимат Магомедова) деньги нашлись ни в Дагестане, ни в России, а в Голландской Организации Науки и в Немецком институте Антропологии (!). Нонсенс! В здравом уме понять и постичь эту нелепость невозможно, ибо в нормальной семье, прежде всего, обращают внимание на младших. Это в здоровой семье! А в больном обществе, где ценятся лишь силу, власть и богатства? Да и чамалинские олигархи не дошли до интеллектуального уровня осознания великих и вечных ценностей. Выходит, что на государственном уровне сегодня некому заботиться о судьбе чамалинского народа и его языка.

Садиков в горах нет, поэтому ребенка в месте с люлькой берут на работу каждый день.
id:3826

Ни одного урока на чамалинском языке и об истории чамалинского народа за 12 лет учебы детей в школе! Ни одной песни на чамалинском языке! Хиленькие клубы и библиотеки в чамалинских аулах. Ни одной статьи на чамалинском языке в СМИ Дагестана. Однажды, председатель Союза журналистов Дагестана и секретарь Союза журналистов России, главный редактор аварской газеты «Истина» Али Камалов, опубликовал в этом журнале мое эссе «Хадисы матери» на чамалинском языке. Писал это я сердцем, когда сидел в течение трех месяцев у изголовья тяжело больной матери. Писал сердцем, со слезами в глазах и с болью в душе. Благодарность, удивление и радость чамалинцев от одной этой статьи были искренними в течение долгих лет. Статью эту даже перенесли в интернет.

Не было ни одной передачи на чамалинском языке по радио и на телеканалах Дагестана и России. Ни одного депутата или министра из числа чамалинцев ни на уровне республики, а тем более, на уровне страны. Ни одной госпремии России и Дагестана ни одному чамалинцу. Давным-давно заслужила Патимат Магомедова и ее коллеги государственного признания на уровне Махачкалы и Москвы, но вряд ли я доживу до этого. Поэтому моя надежда на это сегодня только на просвещенных европейцев. Европейцам и американцам, китайцам, японцам, корейцам трудно понять и принять факт отсутствуя интернета во многих аулах и школах горного Дагестана, хотя много лет функционировал даже банк «Горы» с большими средствами и обещаниями.

Женщина, держащая ребенка за спиной. Ребенок подвязан платком. Одежда - фабричного производства. Селение Хварши. Хваршины. Дагестан. 1988 г.
id:3973

Никогда чамалинцу - гражданину Дагестана и России не суждено стать Президентом Дагестана, а тем более России, ибо Россия - эта не Европа и не США, где равноправие граждан не только декларировано, но и реализуется в повседневной жизни. Такие же проблемы и у других бесписьменных народов Дагестана. А куда же уплывают ежегодные, миллиардные кредиты, выделяемее Дагестану из Москвы? Только не на сохранение языков и развитие экономики, культуры, образования и медицины в ареалах проживания бесписьменных народов Дагестана. И в «Стратегии развития Дагестана до 2025 года» мне не попалась ни одна строчка о бесписьменных языках и народах Дагестана. Но молчанием жажда не утоляется, и боль от этого не утихает.

Хроническое равнодушие республиканских и федеральных руководителей к суждениям, выступлениям, предложениям и пожеланиям бесписьменных народов на грани гуманитарного, государственного и нравственного преступления. Выражаю искреннюю благодарность Совету Европы и Европейскому Союзу, а также всем, которые занимаются языками, культурой, историей и проблемами бесписьменных народов Дагестана. Хотелось бы, чтобы это внимание имело стратегическое продолжение, ибо через столетия мир станет беднее от потери бесписьменных языков Дагестана. Быть может, Совет Европы и Европейский Союз изыщут возможности, чтобы талантливые школьники и студенты, одаренные ученые из числа малочисленных народов смогли учиться и стажироваться в школах и университетах Европы! Нам всем пора подняться на европейский уровень понимания ценностей культуры, образования, науки, свободы и свободомыслия.

Я давно чувствую себя россиянином, дагестанцем, аварцем и чамалинцем. В России, к сожалению, нет официальной графы «россиянин» или «дагестанец». Поэтому во время переписи населения я всегда указываю свою национальность как «чамалинец-аварец». И не надо с меня требовать «или-или» (или аварец или чамалинец), а нужно оценивать мою уникальность как «и-и» (и аварец, и чамалинец). И «чистокровным» аварцам надо бы с большим вниманием относиться ко всем проблемам к аварцам с расширенной этничностью. Не стоит лишать меня моей этнической уникальности и обкрадывать мое этническое богатство.

Женщины на жатве пшеницы, 1977 г.
id:4389

Моя «чамалинскость» не мешает мне понимать и любить другие этносы, но мне хотелось бы, чтобы в будущих столетиях не потерялся чамалинский язык и чамалинский народ. А такой грустный исход вполне предсказуем при нынешней глобализации и отсутствия государственного внимания к чамалинцам и их языку. Во сне я часто бываю в своем ауле, порой ищу могилу своего отца. Не нахожу ее, ибо все разворочено. И языка гакваринцев я не узнаю. В холодном поту просыпаюсь…

Каждый (!) год я еду в Гаквари, чтобы наслаждаться чамалинским языком, добротой людей. От фонетики и мелодичности родного языка я попадаю в мир лингвистического исцеления. Здесь я сердцем прижимаюсь к вершинам, ущельям, камням, водопадам и родникам. Но эти красоты остаются вне внимания туристических, альпинистических и экологических фирм Дагестана, России и других стран. Здесь не строят дворцов и роскошных баз. Здесь услада для орлов, горных тур и открытых людей.

Багулалки в традиционном костюме. Конец XIX века. (Из личного архива Гаджиева Г.П.)
id:3971

Дагестан-Цумада-Гаквари - это дорога моего ежегодного паломничества. Всех исследователей чамалинского языка я приглашаю на это паломничество. И еще. Мне хотелось бы, чтобы моя вечность протекала рядом с матерью, потому что в нижнем кладбище, где похоронен отец, уже нет свободного места. Дилъа идала дил гьоб илуч1 эсбахъе йик1ула. Имуч1 эсбахъе ик1лъама мак1а.

Моя любовь к родному чамалинскому языку мне никогда не мешала понимать и любить языки, культуру, духовность, верования, историю, достоинство, высоту, уникальность и волнение других народов Дагестана, России и Мира! И чамалинцы тоже могут и должны быть послами и людьми мира! Это моя дивная и наивная мечта!

С пожеланиями удачного и результативного научного маджлиса в Махачкале по проблемам бесписьменных народов, доктор Магомед Абдулхабиров.